Материалы медицинских конференций

Главная / Материалы медицинских конференций / 2003 / VII Междисциплинарная конференция по биологической психиатрии «Cтресс и поведение»

Развитие тревожно-депрессвных расстройств в результате психической травмы у крыс

Известно, что психогенный стресс нередко приводит к развитию нервно-психических расстройств, в частности, реактивным депрессиям, посттравматическим стрессовым расстройствам, в структуре которых депрессивный синдром занимает существенное место. С другой стороны, эмоциональное перенапряжение является одним из факторов риска развития атеросклероза. В последнее время накапливаются данисодержат элемент физического контакта со стрессогенным фактором. Данных о влиянии на структуру поведения животных «чистой» психической травмы, т.е. не связанных с физическим воздействием острых негативных эмоциональных переживаний, в литературе практически нет. Цель исследования заключалась в том, чтобы характеризовать изменения эмоционального состояния и липидного спектра крови крыс после острой психической травмы, вызванной переживанием обстоятельств гибели партнера от действий хищника.

МЕТОДИКА. Для формирования расстройств эмоций нами разработан способ моделирования психической травмы у крыс, основанный на переживании животными ситуации гибели партнера от действий хищника (Цикунов и др., 2000, 2002). Работа проводилась на белых беспородных крысах – самцах. Психическая травма наносилась однократно. При острой травме группа животных помещалась в террариум к хищнику - тигровому питону, который произвольно выбирал крысу – жертву. В ходе эксперимента регистрировали следующие поведенческие акты: локомоцию, обнюхивание, движение на месте, вертикальную стойку, груминг, фризинг, неподвижную позу. Эмоциональное состояние животных, переживших психическую травму угрозы жизни, оценивали по поведенческим показателям двигательной активности, тревожности, исследовательской деятельности, коммуникативности и уровня агрессивности в тестах «открытое поле», «чужак-резидент», «крестообразный приподнятый лабиринт», «принудительного плавания» Порсолта. Тестирование проводилось в период со 2 по 7 день после травмы. На седьмые сутки после психической травмы в плазме крови крыс определяли уровень общего холестерина (ХС), α-холестерина (α-ХС) и триглицеридов (ТГ) в автоанализаторе АА-2 фирмы «Technicon» (США). Поведенческие и биохимические показатели регистрировали до и после психотравмирующего воздействия. В качестве дополнительного контроля использовали группу интактных животных.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ. Во время нанесения психической травмы, у всех крыс наблюдалось аномальное поведение, проявлявшееся у большинства животных в виде «примерзания», «застывания», их неспособности к передвижению. Отдельные животные осуществляли ажитированные, бесконтрольные перемещения по террариуму. В результате психотравмирующего воздействия выявились характерные для депрессии черты поведения – снижение двигательной активности, исследовательской деятельности (Р < 0.05); вместе с тем достоверно (Р < 0.05) возрос уровень тревожности в тестах открытое поле и приподнятый крестообразный лабиринт. В тесте «чужак-резидент» у крыс появились элементы патологической агрессии, а так же достоверно увеличился уровень агрессивных реакций. Большинство крыс атаковали партнера, лежащего на спине, что не характерно для интактных животных. Тест Порсолта выявил достоверное увеличение времени иммобилизации и достоверное уменьшение времени пассивного плавания. При этом увеличение активного плавания не выходило за рамки достоверности. Анализ данных, полученных в тесте Порсолта, показал наличие у животных депрессивноподобного состояния. На это указывало достоверное увеличение времени иммобилизации. Однако достоверное снижение времени пассивного плавания, наиболее экономичного в данной ситуации, параллельно с возрастанием активного, свидетельствовало о том, что у крыс, подвергшихся психической травме, высока как депрессивность, так и тревожность. Продолжительные периоды неподвижности сопровождались бурными кратковременными вспышками активности.

На седьмые сутки после психической травмы в плазме крови крыс с вышеуказанными расстройствами было выявлено достоверное (Р < 0.01) снижение уровня содержания α-ХС в сравнении с контролем. При этом показатели общего ХС не изменялись, а ТГ имели тенденцию к повышению.

Известно, что у крыс нет врожденного страха на змей. Проведенные эксперименты показали, что в ситуации переживания гибели партнера у всех крыс отчетливо проявлялись поведенческие признаки страха. Форма проявления страха за время эксперимента, длившегося около часа, могла меняться, но оставалась всегда явно выраженной. При возвращении животных в жилые клетки через некоторое время явные проявления страха нивелировались. Однако тестирование в отставленном периоде психической травмы выявило отчетливое снижение исследовательской деятельности, двигательной активности и высокий уровень тревожности, что характеризует тревожно-депрессивные состояния. Изменение коммуникативности выражалось в разрушении ритуала поведения и возрастании агрессии, структура которой приобретала патологический характер. Полагают (Deakin, 1991), что тревога и депрессия представляют своего рода континуум, отражающий «фактор общего дистресса», который лежит в основе этих двух аффективных феноменов. Как депрессивные, так и тревожные состояния свидетельствуют о нарушенной регуляции системы стрессорного ответа организма. Возможно, что оба расстройства представляют собой разные уровни нарушения аффекта, причем депрессия – расстройство более высокого порядка. С другой стороны, имеются высказывания о коморбидности тревожных и депрессивных расстройств (Palazidou E., 2000). Наши данные свидетельствуют об универсальном характере тревожного и депрессивного аффектов, отражающих способ личностной реакции на стрессовое воздействие. Таким образом, психическая травма угрозы жизни, вызванная переживанием обстоятельств гибели партнера от действий хищника, приводит к развитию у крыс расстройств эмоций тревожно-депрессивного характера и вызывает нарушение механизмов регуляции обмена липидов. Данное патологическое состояние может служить моделью тревожно-депрессивных заболеваний и посттравматических стрессовых расстройств у человека.

ВЫВОДЫ. 1. Ситуация переживания гибели партнера от действий хищника оказывает психотравмирующее воздействие на всех крыс-наблюдателей, вызывая отчетливые признаки страха, тревоги и паники. 2. В отставленном периоде острой психической травмы у крыс формируется депрессивноподобное состояние, характеризующееся снижением исследовательской деятельности, двигательной активности и высоким уровнем тревожности. 3. Психическая травма у крыс приводит к нарушению коммуникативного поведения – разрушаются ритуальные действия и возрастает агрессивность, структура которой приобретает патологический характер. Появление этой симптоматики на фоне депрессивных признаков придает данной модели черты сходства с посттравматическим стрессовым расстройством. 4. Через семь дней после психической травмы угрозы жизни у крыс проявляются нарушения регуляции обмена липидов, выраженные в значительном снижении уровня α-холестерина на фоне относительно неизменных показателей общего холестерина и триглицеридов плазмы крови.